В постижении прекрасного в музыке
Концерт Бриттена исполнен Никитой Борисоглебским на петрозаводской сцене.
15 января в концертном зале Карельской филармонии зал был полон и не скупился на бурные, продолжительные аплодисменты. Двери в музыкальный 2022 год открылись одним из первых концертов января, где именитый одаренный скрипач, заслуженный артист России Никита Борисоглебский исполнил Концерт для скрипки с оркестром Бриттена совместно с оркестром Карельской государственной филармонии под управлением дирижера Мариуса Стравинского.
В первом отделении оркестр представил вниманию публики симфоническую поэму по одноименной опере Р. Вагнера «Тангейзер» (переложение П. Хальффтера). Музыка Бриттена, исполненная Никитой Борисоглебским, будто парила над оркестром. Солист, благодаря многообразию музыкальных интонаций и экспрессивных акцентов произведения, виртуозно, тонко и органично наполнил каждую из трех частей концерта эмоциональным и смысловым содержанием. Концерт был исполнен картинно и живо. Создалось впечатление, будто произведение Бриттена обрело свой сценарий. Словно с чистого лица, одна за другой возникали картины, в которых было выражено проживание душевных порывов человека. Если идея произведения может заключаться в самом восприятии этих смыслов, то что может быть ценнее? Очевидно, сама музыка!?
Мне удалось взять небольшое интервью у Никиты Борисоглебского. Легкий в общении, открытый, обаятельный музыкант помог определить важные акценты нашего диалога.
Об оркестре Карелии
– В Петрозаводске я не впервые. В последний раз был здесь около десяти лет назад, когда Мариус Стравинский был главным дирижером филармонии. Годы спустя вижу в оркестре и знакомые лица, и новые; состав пополнился молодыми музыкантами, чему я рад. Это процесс естественный и правильный. Симфонический оркестр Карельской филармонии находится в очень хорошей форме. Концерт британского композитора Бриттена исполняется на сцене редко и технически он весьма требовательный. И я с удовлетворением отмечаю, что оркестр хорошо подготовлен к исполнению этого сложного сочинения.
Начало
– Я родился и вырос в семье химиков и могу сказать, что в моем случае нет ничего удивительного, что я стал музыкантом. В окружении ученых всегда существуют ценители музыки, творческие люди, по-настоящему неравнодушные к искусству. Я вырос в такой обстановке
и среди таких людей. Родители с детства приучали нас с сестрой любить музыку. В доме было много пластинок с сочинениями Рахманинова, Чайковского, Бетховена, Стравинского.
Я стал заниматься музыкой с шести лет. Относиться к ней более осознанно начал примерно к годам 12-ти, когда переехал учиться из Волгодонска в Ростов. В 14 лет попал в Москву и понял, что буду заниматься музыкой профессионально. Осознание профессии приходило постепенно. С каждым годом я все больше и больше стал убеждаться в том, что мне нравится практически все – репетиции, гастроли, фестивали, признание. Я абсолютно не жалею о выбранном пути и счастлив, что занимаюсь любимым делом. Если говорить об учителях, то в Волгодонске моим преподавателем была Татьяна Попович, в Ростове – Татьяна Багина, в Москве – Татьяна Беркуль. Татьяна Семеновна Беркуль была ассистентом профессора Московской консерватории Эдуарда Грача, в классе которого я впоследствии занимался. Далее я практиковался у Огюстена Дюмэ во Франции и Анны Чумаченко, которая преподавала в Германии в Кронбергской академии. И все эти педагоги на разных этапах становления оказали огромную поддержку. Я очень им благодарен.
Об идеальном концерте
– Существует ли вообще в природе идеальный концерт? Вопрос сложный. На мой взгляд, чтобы на сцене произошло чудо, нужны в первую очередь простые составляющие: хорошо поспать накануне, правильно поесть. Во вторую очередь, и это самое главное – понимать общую концепцию произведения, правильно найти диалог с оркестром и дирижером. Обязательно должно быть увлечение материалом, любовь и радость к тому, что ты исполняешь. Взаимный симбиоз этих важных моментов может создать на сцене чудо.
О восприятии публики
– Я общаюсь с людьми после концерта и по их глазам можно понять очень многое. Иногда через простое «спасибо» чувствуешь, что зритель вышел с концерта не с пустой душой. А бывает ты представляешь исполнение произведения в одном плане, каким-то ярким, солнечным, а зритель в зале услышал трагические ноты, некую меланхоличность. И становится несущественным, что ты вкладывал в исполнение. Ценно то, как зал музыку чувствует и воспринимает. Это субъективный момент, который характерен для любого вида искусства. Например, живопись тоже каждый видит и воспринимает по-своему. Особенно это характерно для произведений современных авторов.
О времени
– Через музыку можно выразить время, в котором мы живем, и эта задача главным образом принадлежит композитору. Если говорить конкретно о музыке Баха, то она настолько объемная, содержательная, благодарная, что через нее справедливо говорить о масштабности любых исторических событий. Она звучит сквозь века.
Современная музыка невероятно сложная, технически трудная и о ее роли в истории, конечно, пока говорить невозможно. В Концерте Бриттена технически много непростых, напряженных моментов, но все эти музыкальные превратности в конечном итоге подводят к чему-то открытому, светлому, радостному. Посреди бури, мятежности возникает тоска по прекрасному, потерянному – эта мысль актуальна для музыки Бриттена, Прокофьева, Стравинского. Я достаточно остро ощущаю эти моменты.
О пандемии: плюсы и минусы
– Потребность в музыке у слушателя выросла, произошел своеобразный момент социализации. Люди стали больше нуждаться в музыке, несмотря на то, что слушателей в залах стало меньше. Зритель приходит на концерты «жадным» – появился своего рода внутренний голод, который он испытывал в связи с ограничениями 2020-21гг. Если говорить о появлении многочисленных онлайн-трансляций, то здесь опять же все неоднозначно. Конечно, живую музыку с живой энергетикой, неповторимой атмосферой в концертном зале сложно чем-то заменить. Но! Когда мы записывали концерт онлайн без зрителей, то пустой зал был совершенно неповторимым и интересным зрелищем. Тишина, паузы в таких условиях – это что-то невероятное!
О репетициях и путешествиях
– Репетирую ежедневно, примерно от двух до шести часов, в зависимости от поставленных задач. Процесс репетиции происходит между поездками, путешествиями, гастролями – в непрерывном потоке событий. Я очень много езжу, путешествую. Для меня путешествия – это заряд для работы, вдохновения и необходимости познавать мир. Очень люблю этот процесс.
Наталья ШАРАЙ
Фото: vedom.ru
В первом отделении оркестр представил вниманию публики симфоническую поэму по одноименной опере Р. Вагнера «Тангейзер» (переложение П. Хальффтера). Музыка Бриттена, исполненная Никитой Борисоглебским, будто парила над оркестром. Солист, благодаря многообразию музыкальных интонаций и экспрессивных акцентов произведения, виртуозно, тонко и органично наполнил каждую из трех частей концерта эмоциональным и смысловым содержанием. Концерт был исполнен картинно и живо. Создалось впечатление, будто произведение Бриттена обрело свой сценарий. Словно с чистого лица, одна за другой возникали картины, в которых было выражено проживание душевных порывов человека. Если идея произведения может заключаться в самом восприятии этих смыслов, то что может быть ценнее? Очевидно, сама музыка!?
Мне удалось взять небольшое интервью у Никиты Борисоглебского. Легкий в общении, открытый, обаятельный музыкант помог определить важные акценты нашего диалога.
Об оркестре Карелии
– В Петрозаводске я не впервые. В последний раз был здесь около десяти лет назад, когда Мариус Стравинский был главным дирижером филармонии. Годы спустя вижу в оркестре и знакомые лица, и новые; состав пополнился молодыми музыкантами, чему я рад. Это процесс естественный и правильный. Симфонический оркестр Карельской филармонии находится в очень хорошей форме. Концерт британского композитора Бриттена исполняется на сцене редко и технически он весьма требовательный. И я с удовлетворением отмечаю, что оркестр хорошо подготовлен к исполнению этого сложного сочинения.
Начало
– Я родился и вырос в семье химиков и могу сказать, что в моем случае нет ничего удивительного, что я стал музыкантом. В окружении ученых всегда существуют ценители музыки, творческие люди, по-настоящему неравнодушные к искусству. Я вырос в такой обстановке
и среди таких людей. Родители с детства приучали нас с сестрой любить музыку. В доме было много пластинок с сочинениями Рахманинова, Чайковского, Бетховена, Стравинского.
Я стал заниматься музыкой с шести лет. Относиться к ней более осознанно начал примерно к годам 12-ти, когда переехал учиться из Волгодонска в Ростов. В 14 лет попал в Москву и понял, что буду заниматься музыкой профессионально. Осознание профессии приходило постепенно. С каждым годом я все больше и больше стал убеждаться в том, что мне нравится практически все – репетиции, гастроли, фестивали, признание. Я абсолютно не жалею о выбранном пути и счастлив, что занимаюсь любимым делом. Если говорить об учителях, то в Волгодонске моим преподавателем была Татьяна Попович, в Ростове – Татьяна Багина, в Москве – Татьяна Беркуль. Татьяна Семеновна Беркуль была ассистентом профессора Московской консерватории Эдуарда Грача, в классе которого я впоследствии занимался. Далее я практиковался у Огюстена Дюмэ во Франции и Анны Чумаченко, которая преподавала в Германии в Кронбергской академии. И все эти педагоги на разных этапах становления оказали огромную поддержку. Я очень им благодарен.
Об идеальном концерте
– Существует ли вообще в природе идеальный концерт? Вопрос сложный. На мой взгляд, чтобы на сцене произошло чудо, нужны в первую очередь простые составляющие: хорошо поспать накануне, правильно поесть. Во вторую очередь, и это самое главное – понимать общую концепцию произведения, правильно найти диалог с оркестром и дирижером. Обязательно должно быть увлечение материалом, любовь и радость к тому, что ты исполняешь. Взаимный симбиоз этих важных моментов может создать на сцене чудо.
О восприятии публики
– Я общаюсь с людьми после концерта и по их глазам можно понять очень многое. Иногда через простое «спасибо» чувствуешь, что зритель вышел с концерта не с пустой душой. А бывает ты представляешь исполнение произведения в одном плане, каким-то ярким, солнечным, а зритель в зале услышал трагические ноты, некую меланхоличность. И становится несущественным, что ты вкладывал в исполнение. Ценно то, как зал музыку чувствует и воспринимает. Это субъективный момент, который характерен для любого вида искусства. Например, живопись тоже каждый видит и воспринимает по-своему. Особенно это характерно для произведений современных авторов.
О времени
– Через музыку можно выразить время, в котором мы живем, и эта задача главным образом принадлежит композитору. Если говорить конкретно о музыке Баха, то она настолько объемная, содержательная, благодарная, что через нее справедливо говорить о масштабности любых исторических событий. Она звучит сквозь века.
Современная музыка невероятно сложная, технически трудная и о ее роли в истории, конечно, пока говорить невозможно. В Концерте Бриттена технически много непростых, напряженных моментов, но все эти музыкальные превратности в конечном итоге подводят к чему-то открытому, светлому, радостному. Посреди бури, мятежности возникает тоска по прекрасному, потерянному – эта мысль актуальна для музыки Бриттена, Прокофьева, Стравинского. Я достаточно остро ощущаю эти моменты.
О пандемии: плюсы и минусы
– Потребность в музыке у слушателя выросла, произошел своеобразный момент социализации. Люди стали больше нуждаться в музыке, несмотря на то, что слушателей в залах стало меньше. Зритель приходит на концерты «жадным» – появился своего рода внутренний голод, который он испытывал в связи с ограничениями 2020-21гг. Если говорить о появлении многочисленных онлайн-трансляций, то здесь опять же все неоднозначно. Конечно, живую музыку с живой энергетикой, неповторимой атмосферой в концертном зале сложно чем-то заменить. Но! Когда мы записывали концерт онлайн без зрителей, то пустой зал был совершенно неповторимым и интересным зрелищем. Тишина, паузы в таких условиях – это что-то невероятное!
О репетициях и путешествиях
– Репетирую ежедневно, примерно от двух до шести часов, в зависимости от поставленных задач. Процесс репетиции происходит между поездками, путешествиями, гастролями – в непрерывном потоке событий. Я очень много езжу, путешествую. Для меня путешествия – это заряд для работы, вдохновения и необходимости познавать мир. Очень люблю этот процесс.
Наталья ШАРАЙ
Фото: vedom.ru
