Летчик-ас: история одного подвига
В сентябре этого года Карелия отметит 80 лет освобождения республики от фашистских захватчиков.
Этому дню предшествовало три года оккупации, а затем – несколько месяцев кровопролитных боев по всей линии фронта. Освобождение Карелии привело к восстановлению государственной границы, а также вывело из войны одного из наших серьезных противников – Финляндию.
Жители Карелии, и ее столицы с честью сражались на всех фронтах Великой Отечественной войны: на Украине и в Белоруссии, в Молдавии и Прибалтике, в Заполярье и Крыму. Многие из жителей Карелии, до конца выполняя свой долг, пали в боях за свободу и независимость Родины. В "Книге Памяти", изданной к 50-летию Победы, содержатся имена 40 тыс. воинов, партизан, подпольщиков Карелии, из них более 5 тысяч петрозаводчан, погибших в 1941–1945 гг. Сегодня мы расскажем об одном из героев, летчике Николае Репникове.
Боевое крещение
Николай родился в 1914 году в городе Петрограде (ныне Санкт-Петербург), в семье рабочего. Окончил 7 классов и школу ФЗУ в Петрозаводске. Работал на Онежском заводе, учился в аэроклубе, затем был летчиком-инструктором. С 1936 года в рядах Красной Армии, призван Петрозаводским горвоенкоматом Карельской АССР.
Боевое крещение старшего лейтенанта Репникова произошло в декабре 1939 года, в первые дни Советско-Финляндской войны. Тогда молодой летчик-истребитель разрушал укрепления, штурмовал обозы, поджигал базы горючего. Не раз, бывало, попадал под огонь вражеских зениток. Был случай, когда после приземления на его самолете насчитали 32 пробоины. За эти бои он был награжден орденом Красного Знамени.
– Везучий же ты, Николай, – говорили ему боевые друзья. – Враг тебя боится, пуля тебя не берет.
Под везучестью, разумеется, подразумевали не слепую удачу или волю случая, а незаурядное мастерство, помноженное на личную храбрость пилота. Он постоянно изучал район действий, быстро и точно ориентировался в обстановке, на местности, выжимал из своего "ястребка" все, что тот мог дать.
Репников никогда не удовлетворялся достигнутым. Он упорно, шаг за шагом, шел от успеха к успеху, закреплял приобретенное, находился в том постоянном и неутомимом поиске, который позволяет глубже познавать свои возможности, совершенствовать свою профессию. Именно это помогло ему, молодому летчику, значительно опередить своих товарищей в боевом совершенствовании, стать ведущим пары, а потом возглавить звено. В этой должности он и встретил Великую Отечественную войну, первым в полку сбил вражеский самолет.
Первый сбитый самолет
Произошло это так. Выполняя очередное боевое задание, звено, возглавляемое Репниковым, пересекло линию фронта и взяло курс к объекту неприятеля. Командир зорко следил за воздушной обстановкой, особенно внимательно просматривал облака, видневшиеся слева. Как и предполагал, оттуда выскочили 2 вражеских истребителя. Репников решил их атаковать. Сблизившись на короткую дистанцию, он открыл огонь. Действовал уверенно, в расчетах не ошибся. Один истребитель загорелся и пошел к земле. А второй скрылся в облаках.
Звено, выполнив задание, возвратилось на аэродром. "Едва советские самолёты успели приземлиться на родном аэродроме, – говорилось в заметке армейской газеты, – о воздушном поединке узнал командир полка. Когда Репников явился к нему с докладом, тот спросил:
– Ну, как дела?
– Все в порядке, товарищ майор, – доложил Репников. – Задание выполнено. Нанесли удар по вражескому объекту. По дороге штурмовали машины с боеприпасами. Словом, вылет был удачный...
– Что же вы о своей победе не рассказываете? – улыбнувшись, спросил Майор.
– Ну, рассказывать тут нечего. Увидел фашиста, зашел ему в хвост и сбил...
Майор пожал руку летчику. В формуляре полка появилась запись о первом сбитом фашистском самолете".
Боевые будни
Обстановка на фронте была сложной. Враг пытался захватить Беломорско- Балтийский канал. Бои на земле и в воздухе принимали все более ожесточенный характер. Авиация противника поддерживала и прикрывала свои войска, которые, потерпев неудачу при попытке захватить канал, перегруппировались с целью нанести главный удар по северовосточному побережью Повенецкого залива Онежского озера с последующим развитием наступления на Петрозаводском, Олонецком и Сортавальском направлениях.
Стремясь усилить поддержку наземных войск с воздуха, советское командование в конце октября 1941 года на базе частей ВВС 7-й отдельной армии и приданных авиационных полков из резерва сформировало 103-ю авиационную дивизию, призванную обеспечить южное крыло Карельского фронта. В эту дивизию вошел 152-й истребительный авиационный полк, в котором служил старший лейтенант Репников.
Погода стояла скверная, часто дул сырой, с дождем и снегом ветер. Несмотря на такое ненастье, летчики поднимали самолеты, летали на штурмовку и разведку, преграждали путь вражеским бомбардировщикам к нашим коммуникациям.
Так было и в тот день, когда Репников, пренебрегая опасностью, бросился наперерез "Юнкерсам", пытавшимся нанести удар по оборонительному рубежу наших войск. Они шли армадой под охраной "Мессеров". Слов нет, численное превосходство – большое преимущество в бою, но Репников придерживался другого правила: бить врага не числом, а умением.
Находившийся в стороне и на большей, чем "Юнкерсы", высоте, он отдал подчиненным необходимые распоряжения, энергично развернулся и пошел почти в отвесное пикирование на ведущего вражеской группы. Он появился внезапно, атаковал с молниеносной быстротой, мастерски. "Юнкерс", прошитый меткой очередью, свалился на левое крыло, задымил и стал падать.
Не успел Репников выйти из атаки, как на него набросились сразу три неприятельских истребителя. Слева и справа промелькнули дымные трассы. Николай резко взял ручку на себя. В глазах потемнело, но летчик справился с перегрузкой. Увязавшиеся за ним фашисты не смогли повторить такой маневр.
Заходя в очередную атаку, Николай Репников увидел "Мессера" на хвосте своего ведомого. Вот-вот он откроет огонь. Не раздумывая, командир бросился ему наперерез. "Сам погибай, а товарища выручай" – это была его нерушимая заповедь. Вот и сейчас он стремительно несся на вражеский самолет, несмотря на то, что находился под перекрестным огнем противника. На какое-то мгновение "Мессер" выскользнул из прицела, но он тут же поймал его в перекрестие и нажал гашетку. Попал. Но куда? Не понял, ибо в этот момент сам ощутил глухой удар. Самолет словно остановился, бессильно повалившись на левое крыло.
Летчик взглянул на плоскость – рядом с кабиной зияла огромная дыра. Как теперь быть? Что предпринять? Пока мотор тянул, Репников решил набрать высоту, чтобы можно было спланировать, дотянуть до аэродрома. Под крылом проплыл лес, потом небольшая деревня. Слева показалась просека. Еще немного – и аэродром. Николай перевел машину в пологое снижение и стал скользить, не давая самолету опрокинуться в штопор. Еще немного. Теперь ручку на себя. Самолет, чиркнув колесами по верхушкам деревьев, коснулся земли. Пробежал, подпрыгнул раз-другой и остановился у самой кромки взлетной полосы.
И все-таки фашист дрогнул
Аэродром, где базировался 152-й истребительный авиаполк, был расположен неподалеку от Онежского озера. На востоке, в районе старинного городка Пудожа, в это озеро впадает речка Водла. На ее крутом берегу стоял дом Репниковых. Там родился Николай, там прошло его детство.
Едва забрезжил рассвет нового дня – 4 декабря 1941 года, летчики, уяснив задачу, направились к самолетам. Впереди Репников – командир. Степенный не по годам, молчаливый. Все, что он делал, делал по-хозяйски расчетливо и основательно. Получив задание, тщательно продумывал, как лучше его выполнить, стремился применить все то новое, что рождалось в тактике воздушного боя, сам проявлял и поощрял инициативу, творческий поиск. Он, в частности, активно выступал за то, чтобы предоставить ведомому большую свободу действий в бою. Обычно второй летчик считался щитом ведущего, охранял в основном его хвост. От этого, по мнению Репникова, огневая мощь пары значительно снижалась. Лично он, ведя бой, нередко обменивался ролями.
Непосредственно в бою обучал командир своих подчиненных – Басова и Иванова. Три летчика – звено, боевая единица. Многое их различало, но многое и объединяло. Прежде всего, каждый из них обладал замечательным достоинством – умел быть надежным другом.
Утро было пасмурным. Постепенно в облаках образовались разрывы, и Репников отчетливо увидел узкую ленту дороги, прорезавшую большой лесной массив.
Край озер и болот. Тут наобум не пройдешь, а если рискнешь, то непременно попадешь в ловушку – застрянешь в валунах или в топи. Судя по всему, фашисты это уже испытали, а потому придерживались дорог, даже самых незначительных. Вот и сейчас неподалеку от Кяппесельги он заметил маленькие точки, которые довольно быстро стали вырастать в машины, крытые брезентом, вездеходы, тягачи с пушками, мотоциклы.
Приказав приготовиться к атаке, Репников вышел на цель и припал к прицелу. Делая один заход за другим, репниковская тройка обрушила на врага смерч огня. Уверенно действовали Басов и Иванов. Несколько фашистских машин загорелось. Другие завалились в кюветы, образовав пробку. Истребители перестроились в круг и, снижаясь почти до земли, расстреливали врага из пулеметов.
Выполнив задачу, звено развернулось в сторону аэродрома. Настроение у летчиков было приподнятое. День начинался удачно. Вдруг из-за облаков вывалились "Мессеры". И хотя у наших летчиков горючее было на исходе, они первыми завязали бой. Со словами "За мной, в атаку!" Репников пошел на сближение. Верный себе, он направил самолнт на ведущего неприятельской группы. Он не думал о том, что боекомплект у всех троих на пределе. Не думал также о численном превосходстве противника. Он раз и навсегда усвоил закон боя: атакуй противника первым, атакуй и тогда, когда кончились боеприпасы, делай вид, что можешь сбить его.
Имея значительное преимущество в высоте, Репников быстро сблизился с ведущим вражеской группы. Именно его, ведущего, нужно было вывести из строя, чтобы расчленить всю группу. Так уже однажды было, когда Репников с Басовым столкнулись с пятью "Мессерами". Выбрав для цели командирский самолет, Репников коршуном набросился на него и меткой очередью послал к земле. Басов тоже действовал мастерски, сбил один "Мессер", а остальные поспешили уйти на запад.
И вот очередная схватка. Два самолета на бешеной скорости неслись навстречу один другому. Расстояние между ними сокращалось с молниеносной быстротой. Поймав "Мессера" в прицел, Репников нажал на гашетку, но пулеметы, дав короткую очередь, умолкли.
Неужели враг решился на таран? Может, сообразил, что у русского иссякли боеприпасы и он сумеет сбить его, безоружного? А может, надеялся на то, что у русского сдадут нервы?
И все-таки фашист дрогнул. Прекратив стрельбу, он сделал рывок в сторону, но этот отчаянный маневр не спас его. Репников крылом своего самолета ударил по "Мессеру". Тот кувыркнулся, вспыхнул и полетел вниз. От сильного удара и наш И-16 потерял управление. Вывести его в нормальный полет на такой высоте было невозможно...
В феврале 1943 года старшему лейтенанту Н. Ф. Репникову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Земляки свято чтут память Героя. Его скульптура установлена у Дома культуры Онежского тракторного завода, где он работал слесарем, а на фасаде дома № 21 по улице Свердлова прикреплена мемориальная доска с надписью: "В этом доме жил Герой Советского Союза Николай Фёдорович Репников. 1914 - 1941".
Именем Героя названа улица в Петрозаводске и профессионально - техническое училище № 1. На доме № 17 по улице Кирова, где он жил, установлена мемориальная доска. Портрет Н. Ф. Репникова, как и всех 27-и Героев Советского Союза, – сынов и дочерей Карелии, установлен в монументальной портретной галерее, открытой в 1977 году в столице Карелии городе Петрозаводске в районе улиц Антикайнена и Красной.
По материалам сайта "Советские асы 1914 - 1953" (narod.ru)
Фото: monuments.karelia
Жители Карелии, и ее столицы с честью сражались на всех фронтах Великой Отечественной войны: на Украине и в Белоруссии, в Молдавии и Прибалтике, в Заполярье и Крыму. Многие из жителей Карелии, до конца выполняя свой долг, пали в боях за свободу и независимость Родины. В "Книге Памяти", изданной к 50-летию Победы, содержатся имена 40 тыс. воинов, партизан, подпольщиков Карелии, из них более 5 тысяч петрозаводчан, погибших в 1941–1945 гг. Сегодня мы расскажем об одном из героев, летчике Николае Репникове.
Боевое крещение
Николай родился в 1914 году в городе Петрограде (ныне Санкт-Петербург), в семье рабочего. Окончил 7 классов и школу ФЗУ в Петрозаводске. Работал на Онежском заводе, учился в аэроклубе, затем был летчиком-инструктором. С 1936 года в рядах Красной Армии, призван Петрозаводским горвоенкоматом Карельской АССР.
Боевое крещение старшего лейтенанта Репникова произошло в декабре 1939 года, в первые дни Советско-Финляндской войны. Тогда молодой летчик-истребитель разрушал укрепления, штурмовал обозы, поджигал базы горючего. Не раз, бывало, попадал под огонь вражеских зениток. Был случай, когда после приземления на его самолете насчитали 32 пробоины. За эти бои он был награжден орденом Красного Знамени.
– Везучий же ты, Николай, – говорили ему боевые друзья. – Враг тебя боится, пуля тебя не берет.
Под везучестью, разумеется, подразумевали не слепую удачу или волю случая, а незаурядное мастерство, помноженное на личную храбрость пилота. Он постоянно изучал район действий, быстро и точно ориентировался в обстановке, на местности, выжимал из своего "ястребка" все, что тот мог дать.
Репников никогда не удовлетворялся достигнутым. Он упорно, шаг за шагом, шел от успеха к успеху, закреплял приобретенное, находился в том постоянном и неутомимом поиске, который позволяет глубже познавать свои возможности, совершенствовать свою профессию. Именно это помогло ему, молодому летчику, значительно опередить своих товарищей в боевом совершенствовании, стать ведущим пары, а потом возглавить звено. В этой должности он и встретил Великую Отечественную войну, первым в полку сбил вражеский самолет.
Первый сбитый самолет
Произошло это так. Выполняя очередное боевое задание, звено, возглавляемое Репниковым, пересекло линию фронта и взяло курс к объекту неприятеля. Командир зорко следил за воздушной обстановкой, особенно внимательно просматривал облака, видневшиеся слева. Как и предполагал, оттуда выскочили 2 вражеских истребителя. Репников решил их атаковать. Сблизившись на короткую дистанцию, он открыл огонь. Действовал уверенно, в расчетах не ошибся. Один истребитель загорелся и пошел к земле. А второй скрылся в облаках.
Звено, выполнив задание, возвратилось на аэродром. "Едва советские самолёты успели приземлиться на родном аэродроме, – говорилось в заметке армейской газеты, – о воздушном поединке узнал командир полка. Когда Репников явился к нему с докладом, тот спросил:
– Ну, как дела?
– Все в порядке, товарищ майор, – доложил Репников. – Задание выполнено. Нанесли удар по вражескому объекту. По дороге штурмовали машины с боеприпасами. Словом, вылет был удачный...
– Что же вы о своей победе не рассказываете? – улыбнувшись, спросил Майор.
– Ну, рассказывать тут нечего. Увидел фашиста, зашел ему в хвост и сбил...
Майор пожал руку летчику. В формуляре полка появилась запись о первом сбитом фашистском самолете".
Боевые будни
Обстановка на фронте была сложной. Враг пытался захватить Беломорско- Балтийский канал. Бои на земле и в воздухе принимали все более ожесточенный характер. Авиация противника поддерживала и прикрывала свои войска, которые, потерпев неудачу при попытке захватить канал, перегруппировались с целью нанести главный удар по северовосточному побережью Повенецкого залива Онежского озера с последующим развитием наступления на Петрозаводском, Олонецком и Сортавальском направлениях.
Стремясь усилить поддержку наземных войск с воздуха, советское командование в конце октября 1941 года на базе частей ВВС 7-й отдельной армии и приданных авиационных полков из резерва сформировало 103-ю авиационную дивизию, призванную обеспечить южное крыло Карельского фронта. В эту дивизию вошел 152-й истребительный авиационный полк, в котором служил старший лейтенант Репников.
Погода стояла скверная, часто дул сырой, с дождем и снегом ветер. Несмотря на такое ненастье, летчики поднимали самолеты, летали на штурмовку и разведку, преграждали путь вражеским бомбардировщикам к нашим коммуникациям.
Так было и в тот день, когда Репников, пренебрегая опасностью, бросился наперерез "Юнкерсам", пытавшимся нанести удар по оборонительному рубежу наших войск. Они шли армадой под охраной "Мессеров". Слов нет, численное превосходство – большое преимущество в бою, но Репников придерживался другого правила: бить врага не числом, а умением.
Находившийся в стороне и на большей, чем "Юнкерсы", высоте, он отдал подчиненным необходимые распоряжения, энергично развернулся и пошел почти в отвесное пикирование на ведущего вражеской группы. Он появился внезапно, атаковал с молниеносной быстротой, мастерски. "Юнкерс", прошитый меткой очередью, свалился на левое крыло, задымил и стал падать.
Не успел Репников выйти из атаки, как на него набросились сразу три неприятельских истребителя. Слева и справа промелькнули дымные трассы. Николай резко взял ручку на себя. В глазах потемнело, но летчик справился с перегрузкой. Увязавшиеся за ним фашисты не смогли повторить такой маневр.
Заходя в очередную атаку, Николай Репников увидел "Мессера" на хвосте своего ведомого. Вот-вот он откроет огонь. Не раздумывая, командир бросился ему наперерез. "Сам погибай, а товарища выручай" – это была его нерушимая заповедь. Вот и сейчас он стремительно несся на вражеский самолет, несмотря на то, что находился под перекрестным огнем противника. На какое-то мгновение "Мессер" выскользнул из прицела, но он тут же поймал его в перекрестие и нажал гашетку. Попал. Но куда? Не понял, ибо в этот момент сам ощутил глухой удар. Самолет словно остановился, бессильно повалившись на левое крыло.
Летчик взглянул на плоскость – рядом с кабиной зияла огромная дыра. Как теперь быть? Что предпринять? Пока мотор тянул, Репников решил набрать высоту, чтобы можно было спланировать, дотянуть до аэродрома. Под крылом проплыл лес, потом небольшая деревня. Слева показалась просека. Еще немного – и аэродром. Николай перевел машину в пологое снижение и стал скользить, не давая самолету опрокинуться в штопор. Еще немного. Теперь ручку на себя. Самолет, чиркнув колесами по верхушкам деревьев, коснулся земли. Пробежал, подпрыгнул раз-другой и остановился у самой кромки взлетной полосы.
И все-таки фашист дрогнул
Аэродром, где базировался 152-й истребительный авиаполк, был расположен неподалеку от Онежского озера. На востоке, в районе старинного городка Пудожа, в это озеро впадает речка Водла. На ее крутом берегу стоял дом Репниковых. Там родился Николай, там прошло его детство.
Едва забрезжил рассвет нового дня – 4 декабря 1941 года, летчики, уяснив задачу, направились к самолетам. Впереди Репников – командир. Степенный не по годам, молчаливый. Все, что он делал, делал по-хозяйски расчетливо и основательно. Получив задание, тщательно продумывал, как лучше его выполнить, стремился применить все то новое, что рождалось в тактике воздушного боя, сам проявлял и поощрял инициативу, творческий поиск. Он, в частности, активно выступал за то, чтобы предоставить ведомому большую свободу действий в бою. Обычно второй летчик считался щитом ведущего, охранял в основном его хвост. От этого, по мнению Репникова, огневая мощь пары значительно снижалась. Лично он, ведя бой, нередко обменивался ролями.
Непосредственно в бою обучал командир своих подчиненных – Басова и Иванова. Три летчика – звено, боевая единица. Многое их различало, но многое и объединяло. Прежде всего, каждый из них обладал замечательным достоинством – умел быть надежным другом.
Утро было пасмурным. Постепенно в облаках образовались разрывы, и Репников отчетливо увидел узкую ленту дороги, прорезавшую большой лесной массив.
Край озер и болот. Тут наобум не пройдешь, а если рискнешь, то непременно попадешь в ловушку – застрянешь в валунах или в топи. Судя по всему, фашисты это уже испытали, а потому придерживались дорог, даже самых незначительных. Вот и сейчас неподалеку от Кяппесельги он заметил маленькие точки, которые довольно быстро стали вырастать в машины, крытые брезентом, вездеходы, тягачи с пушками, мотоциклы.
Приказав приготовиться к атаке, Репников вышел на цель и припал к прицелу. Делая один заход за другим, репниковская тройка обрушила на врага смерч огня. Уверенно действовали Басов и Иванов. Несколько фашистских машин загорелось. Другие завалились в кюветы, образовав пробку. Истребители перестроились в круг и, снижаясь почти до земли, расстреливали врага из пулеметов.
Выполнив задачу, звено развернулось в сторону аэродрома. Настроение у летчиков было приподнятое. День начинался удачно. Вдруг из-за облаков вывалились "Мессеры". И хотя у наших летчиков горючее было на исходе, они первыми завязали бой. Со словами "За мной, в атаку!" Репников пошел на сближение. Верный себе, он направил самолнт на ведущего неприятельской группы. Он не думал о том, что боекомплект у всех троих на пределе. Не думал также о численном превосходстве противника. Он раз и навсегда усвоил закон боя: атакуй противника первым, атакуй и тогда, когда кончились боеприпасы, делай вид, что можешь сбить его.
Имея значительное преимущество в высоте, Репников быстро сблизился с ведущим вражеской группы. Именно его, ведущего, нужно было вывести из строя, чтобы расчленить всю группу. Так уже однажды было, когда Репников с Басовым столкнулись с пятью "Мессерами". Выбрав для цели командирский самолет, Репников коршуном набросился на него и меткой очередью послал к земле. Басов тоже действовал мастерски, сбил один "Мессер", а остальные поспешили уйти на запад.
И вот очередная схватка. Два самолета на бешеной скорости неслись навстречу один другому. Расстояние между ними сокращалось с молниеносной быстротой. Поймав "Мессера" в прицел, Репников нажал на гашетку, но пулеметы, дав короткую очередь, умолкли.
Неужели враг решился на таран? Может, сообразил, что у русского иссякли боеприпасы и он сумеет сбить его, безоружного? А может, надеялся на то, что у русского сдадут нервы?
И все-таки фашист дрогнул. Прекратив стрельбу, он сделал рывок в сторону, но этот отчаянный маневр не спас его. Репников крылом своего самолета ударил по "Мессеру". Тот кувыркнулся, вспыхнул и полетел вниз. От сильного удара и наш И-16 потерял управление. Вывести его в нормальный полет на такой высоте было невозможно...
В феврале 1943 года старшему лейтенанту Н. Ф. Репникову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Земляки свято чтут память Героя. Его скульптура установлена у Дома культуры Онежского тракторного завода, где он работал слесарем, а на фасаде дома № 21 по улице Свердлова прикреплена мемориальная доска с надписью: "В этом доме жил Герой Советского Союза Николай Фёдорович Репников. 1914 - 1941".
Именем Героя названа улица в Петрозаводске и профессионально - техническое училище № 1. На доме № 17 по улице Кирова, где он жил, установлена мемориальная доска. Портрет Н. Ф. Репникова, как и всех 27-и Героев Советского Союза, – сынов и дочерей Карелии, установлен в монументальной портретной галерее, открытой в 1977 году в столице Карелии городе Петрозаводске в районе улиц Антикайнена и Красной.
По материалам сайта "Советские асы 1914 - 1953" (narod.ru)
Фото: monuments.karelia
